György Eszter
Я должен прояснить, что ни на мгновение не возникает сомнений: это не технический, а философский вопрос. Так что рассматриваемая тональная система, через исследования, неизбежно привела нас к испытанию веры, в котором мы задаёмся вопросом: на чём основана наша уверенность в том, что эта гармония, суть каждого шедевра, ссылаясь на свою неизменность, действительно существует или нет. Из этого следует, что мы должны говорить не об исследованиях музыки, а о уникальном осознании не-музыки, которую веками скрывали, и о страшном скандале, который мы должны раскрыть. Отсюда постыдная ситуация, что все интервалы в шедеврах многих веков ложны. А значит, музыка и её гармония и эхо, её непревзойдённое очарование, целиком основаны на ложном фундаменте. Да, мы должны говорить о бесспорном обмане, даже если менее уверенные, более умеренные болтуны говорят о компромиссе. Но какой компромисс, когда для большинства чистая музыкальная тональность — просто иллюзия, и по-настоящему чистых музыкальных интервалов не существует? Здесь мы должны признать факт, что были времена счастливее наших — времена Пифагора и Ариоксена, когда наши предки были довольны тем, что их чисто настроенные инструменты играли только в некоторых тонах, потому что их не мучили сомнения — они знали, что небесные гармонии — удел богов. Позже этого стало недостаточно, разошедшаяся с ума дерзость захотела завладеть всеми гармониями богов. И это было сделано по-своему: техникам поручили решение — Преториус, Салинас и, наконец, Андреас Веркмейстер, который решил проблему, разделив октаву божественной гармонии, двенадцать полутонов, на двенадцать равных частей. Из двух полутонов он исказил один, вместо десяти чёрных клавиш использовали пять, и это закрепило положение. Мы должны отвернуться от этого развития настройки инструментов — так называемой равномерной темперации — и её печальной истории, и вернуть инструмент с естественной настройкой. Осторожно, мы должны исправить ошибки Веркмейстера. Мы должны заниматься этими семью нотами гаммы, но не как октавой, а как семью отдельными и независимыми качествами, словно семью братскими звёздами на небе. Что нам тогда надо сделать, если мы осознаём, — это то, что у этой естественной настройки есть свои пределы, и это несколько тревожный предел, который однозначно исключает использование некоторых высоких знаков.