Если вы вдруг забыли — у Квентина Тарантино был свой талисман. Звали его Майкл Мэдсен — этакий крутой парень с вечно невыспавшимся лицом, бархатным голосом и глазами человека, который вот-вот вытащит из кармана лезвие. Мистер Блондин из «Бешеных псов», Бадд из «Убить Билла» и просто харизматичный мужчина, который так и не стал мейнстрим-звездой, но навсегда остался любимчиком главного киногика Голливуда.
На днях Мэдсена не стало — и лишь после смерти всплыло старое, пыльное интервью с ним для KinoTV. До этого оно тихонько лежало в столе аж с начала десятых, пока кто-то не решил: ну уж нет, пусть народ знает, что смотрел Майкл, когда не снимался у Тарантино. Оказалось — Мэдсен был без ума от «Остаться в живых».
Тут бы вставить фанфары и лозунг «Мы все там были», но Мэдсен не был бы Мэдсеном, если бы не нашёл, к чему придраться.
«Только не понимаю, если они пропавшие, откуда там всё время новые люди появляются?» —хохотал артист он в том интервью, задавая, кажется, вечный вопрос всех, кто бросал сериал на четвёртом сезоне.
В остальном — никаких художественных сериалов. Мэдсен признаётся, что «достаточно глуп» для этого жанра, хоть и снимался, например, в нескольких эпизодах культового «24 часа». Зато документалка про порнозвёзд или ковбоев — это по его части:
«Раньше были крутые сериалы про ковбоев и настоящих мужчин, основанные на реальных событиях, а сейчас какая-то муть».
Ранее мы также писали: Это выглядит нелогичным: к финалу «Игры в кальмара» есть вопрос — внимание на сцену с новым вербовщиком
