Когда в 1962 году Павел Клушанцев выпустил «Планету бурь», советские зрители стояли в очередях. Но в мире кино этот фильм стал чем-то большим, чем просто очередным фильмом о космонавтах — он стал источником, из которого черпала идеи плеяда великих западных режиссёров.
При бюджете, в разы меньшем, чем у Голливуда, Клушанцев показал то, до чего американцы дойдут лишь спустя десятилетия.
Голливуд украл — и вдохновился
Фильм выкупили, перемонтировали и выпустили как «Путешествие на доисторическую планету». Удалили всё советское, вставили новых актёров — и продали зрителям под другим названием.
Потом был ещё один римейк — с «женщинами с Венеры». Но дело не только в подмене — режиссёры вроде Кубрика и Лукаса признавали: без Клушанцева не было бы «Космической одиссеи» и «Звёздных войн».
Робот, вездеход и тесто вместо лавы
Клушанцев работал без графики. Чтобы снять извержение вулкана, он использовал тесто с краской и пузыри. Для сцен с роботом — совмещал макет и костюм, надетый на советского самбиста.
Парение в невесомости создавали с помощью тросов и зеркал. Впервые были показаны скафандры, подводные съёмки через аквариум и реальные инженерные расчёты.
От Лукаса до Кэмерона — все воровали у него
Флиппер в «Звёздных войнах» похож на вездеход с Венеры. Джеймс Кэмерон использовал съёмку через аквариум в «Титанике». А Спилберг говорил, что после «Планеты бурь» захотел снимать научную фантастику.
Да и «Интерстеллар» Кристофера Нолана во многом построен на той же сценарной модели о путешествии к звездам и пребывании на агрессивных планетах.
И всё это — изобретения одного человека, имя которого многие в СССР так и не узнали. Павел Клушанцев — режиссёр, опередивший время. Его фильмы вдохновляли тех, кто стал легендами лишь потому, что работал в Голливуде.
Гениальный Волан-де-Морт не раскусил предательство Снейпа — как же так? Помог особый дар и щепотка хитрости.
