После смерти Александра Митты мы поговорили с кинокритиком, режиссером и близким другом мэтра — Александром Шпагиным. Он рассказал «Киноафише» не только о работах артиста, оставшихся недооцененными, но также о политическом скандале вокруг одной из его картин, а также о том, каким постановщик «Экипажа» был в реальной жизни. Спойлер: эксцентричным. Очень эксцентричным.
«Он был уверен, что “Сказка странствий” всех порвет»
Слыша имя Митты, все вспоминают «Экипаж», «Точка, точка, запятая»... А что еще вы бы выделили?
«Сказка странствий», которая провалилась, когда она вышла, и при этом вдруг прекрасным образом «реабилитировалась» во времени и пространстве, потому что сейчас у нее просто клуб фанатов есть в интернете. Какое-то чудо это было, потому что Митта тогда уже концептуалом был невероятным. И он всегда задавал матрицы, очень любил задавать матрицы и парадигмы перед тем, как снимать что-то. Так вот, он был уверен, что «Сказка странствий» всех порвет, что все лягут. Ну, не совсем легли. Но вспоминают!
Что-нибудь еще кроме «Сказки»?
Конечно, «Гори, гори, моя звезда». С ней та же история произошла, когда она вышла — провалилась просто, как фанера над Парижем. Вообще никто не знал об этой картине. Есть ощущение, что ее слили малость. Но потом, постепенно-постепенно, начали показывать по телевизору в конце 80-х и в 90-е — и вдруг все люди знают, что такое «Гори, гори, моя звезда».
Одна из лучших его картин. Я ее смысл понял буквально месяц назад. В детстве смотрел — и пришел в ужас. А когда пересматривал — не мог понять, почему начинают идти слезы. Там же ничего не происходит!
А самого Митту о смысле фильма спрашивали?
Много раз! И он все время давал разные концепции. Я понимал — концепция была, но он либо ее забыл, либо все время менял.
Про «Границу. Таежный роман» забыть никак не получится, конечно!
Это был лучший сериал конца 90-х и начала 2000-х. Хотя там много хорошего очень было. Первая волна сериалов, когда еще рейтингов не было, и когда все снимали то, что хотели сами, исходили из своего вкуса, а не вкуса зрителей. Это был 2000 год, и он снял среди очень хороших сериалов лучший — «Граница». Я и сейчас рекомендую посмотреть. Бомба!
«Элитарное кино снимают только… чудаки»
Но и скандалов в его карьере хватало…
Да, такой же бомбой была картина «Сказ про то, как царь Петр арапа женил», потому что она такая откровенно издевательская, причем вся еврейская. Но это полезное издевательство, потому что нечего на зеркало пенять, коли ряха кривая.
Все патриотические круги стали писать во все инстанции. Реально кампания началась такая, в предельно дистиллированном советском мире, где никакого антисемитизма не было. Илья Глазунов в первую очередь писал, когда понял, что это такое вообще. Мол, русофобская картина, снятая представителями некоренного народа. При этом поразительно здорово смотрится. Я студентам показывал — хохот стоял невероятный.
Она сейчас лучше смотрится, чем тогда, ведь сам Митта ее неправильно позиционировал, говоря, что это будет исторический фильм. А это условная игровая притча в стиле Марка Захарова. Которого тогда еще практически не было. Значит, предвестник Марка Захарова! Бессмертная картина.
Опередил свое время, получается?
Он был экспериментатором. Главная его цель — программно соединять элитарное и массовое начало. При том что его всегда тянуло к элитарному.
Но он все время говорил, что элитарное кино снимают только полные… чудаки.
Но на него никто не обижался. Он так говорил и о себе. Это было в его стиле. Боролся с «элитарщиками», но его тянуло туда невероятно.
«Никогда не говорил о жизни»
Каким он был за кадром?
Всегда говорил дико интересно, но никогда не говорил о жизни. Никто не знал вообще, есть ли у него романы какие-то или нет? Никогда его не видели с женщиной. Жена была — и все. Он сыпал историями, и все эти истории были исключительно о творчестве. Про жизнь-то ничего не рассказывал. Жизни его не интересовала — только творчество.
Человек-ураган, но дико позитивный, ужасно легкий и немножко смешной. С возрастом он стал эксцентричнее, но понимал — что это маска, и меру знал. С ним было легко общаться, несмотря на ураганность.
А своим творчеством Александр Наумович был доволен?
Пространство прошлого его не очень интересовало. Он часто говорил:
«Мне неинтересно совсем, что я снял раньше — интересно настоящее».
