В фильме Питера Джексона «Властелин колец: Братство кольца» Гимли появляется в Ривенделле почти внезапно: будто просто пришел, чтобы поучаствовать в совете, покидаться топором и влюбиться в Галадриэль. Но в книгах Толкина история совсем другая — и гораздо серьезнее.
На самом деле, появление Гимли в доме Элронда было не случайным, а политически важным шагом. И то, что этот момент выпал из киновселенной, — упущение, за которое хочется громко постучать боевым топором по монтажному столу.
Гимли прибыл не сам и не просто так
Гимли оказался в Ривенделл не один — вместе с ним был его отец Глоин, тот самый, что участвовал в приключениях Торина Дубощита. Прибыли они по поручению короля Дайна Железностопа, правителя Эребора. Причина — по-настоящему тревожная.
Кто-то пришел с юга: загадочный посланник, скрытый под плащом, и с еще более скрытыми намерениями. Он предлагал то, от чего у многих глаза бы загорелись: сокровища, восстановление былого могущества и даже Кольца Власти. Цена — союз с Сауроном. Но Дайн оказался не промах: он не повелся, а вместо этого отправил Глоина и Гимли к Элронду — предупредить, посоветоваться, да и оценить, что вообще происходит.
А еще — узнать о судьбе старого друга
Но это еще не все. Параллельно Гимли и Глоин надеялись услышать хоть какие-то вести о Балине — старом товарище, который повел экспедицию в Казад-дум (он же Мория) с целью возродить древнее королевство. С тех пор в Эребор не приходило ни вестей, ни писем, ни птиц. Полное молчание.
Но в фильмах вместо личной боли гнома у нас «И мое топорище!»
Сцена в Мории: за ней — целая драма
Когда в экранизации «Братство кольца» Гимли рыдает в Мории, увидев гробницу Балинa, зрителю вроде как все понятно — это тяжело. Но в книге за этой сценой стоит предыстория, предчувствие беды, надежда, которую герой тайно лелеял — и которая окончательно рушится среди пыли, костей и страниц Книги Мазарбула.
Гимли, которого мы потеряли
Питер Джексон, конечно, не мог уместить всю мифологию Средиземья в один фильм. Но то, как был срезан сюжет Гимли, обидно. Из гордого представителя своего народа он превращен в сурового, но слегка комического спутника: вроде бы храбрый, но немного для антуража.
А ведь в оригинале Гимли — не просто воин, он дипломат, носитель чести своего дома, человек, который первым из дварфов после долгого молчания встал рядом с эльфами и людьми против Саурона.
Когда понимаешь все это — сцена в Ривенделле меняется навсегда
Пропущенный сюжет делает Гимли глубже. Он не просто «был выбран», чтобы пойти с Братством. Он пришел сам, по воле короля, как представитель гордого, упрямого народа, который отказался от соблазна могущества и встал на сторону свободы. И от этого сцена в Ривенделле начинает играть совсем другими красками.
Так что в следующий раз, когда будете пересматривать «Братство кольца» — вспомните: за плечами у Гимли не только топор, но и история, которую кино решило не рассказывать.
Ранее мы писали: «Это невозможно»: Орландо Блум готов снова сыграть Леголаса в спин-оффе «Властелина колец», но есть один очень грустный нюанс
