«Брат 2» — фильм безоговорочно культовый. Данила Багров с его фирменным «в чем сила, брат?» заслуженно стал символом начала нулевых, героем, которому подражали (на словах, а не в действиях). Для многих зрителей он казался своеобразным моральным ориентиром. Но сам Алексей Балабанов смотрел на эту историю совсем иначе.
«Полупародия, конечно»
В одном из интервью режиссер Александр Митта неожиданно признался: для Балабанова «Брат 2» никогда не был серьезным кино.
«Он над “Братом-2” откровенно смеется, это полупародия, конечно», — отмечал Митта.
И это звучит почти парадоксально: фильм, который стал для зрителей «голосом поколения», для своего автора был своего рода иронией над героикой и патриотическими лозунгами.
Груз времени и смысла
Балабанов вообще не любил прямолинейного пафоса. Если вспомнить «Груз 200», который сам он считал своей сильнейшей работой, там нет места иллюзиям — только шок, жестокость и безысходность.
На этом фоне «Брат 2» выглядит легкой игрой: да, в нем есть бандиты, Америка, «правда за нами» и перестрелки под «Наутилус Помпилиус». Но под всей этой «серьезностью» — улыбка режиссера, его желание подшутить над образом «простого русского парня, спасающего мир».
Парадокс культа
Получается странная ситуация: миллионы зрителей приняли фильм на полном серьезе, цитировали его реплики и видели в Даниле символ справедливости, а Балабанов относился к происходящему на экране скорее как к стилизации и полупародийному спектаклю.
Отсюда — нарочитая простота диалогов, подчеркнутая структура и даже клиповая динамика сцен.
«Брат 2» можно любить как угодно — как серьезный манифест или как ироничный эксперимент. Но факт остается фактом: Балабанов сам не воспринимал его так, как воспринимали зрители. И, пожалуй, именно в этом и кроется секрет долговечности фильма: каждый видит в нем свое.
Ранее мы писали: «Позвонил мне Балабанов»: Салтыкова согласилась на съемки в «Брате-2» при одном условии — в итоге заработала больше всех
