Бурак Озчивит в «Великолепном веке» сыграл Малкочоглу так, что температура в российских квартирах выростала на пару градусов. Харизма, красивые скулы, ореол героя — в кадре он был и воином, и почти святым, объектом вечной женской любви.
Айбиге, Эленика, даже Михримах — все якобы были влюблены в османа с роскошными усами, а он — недостижим. Но достаточно открыть исторические источники, чтобы понять: экранная версия — это фанфик, приправленный восточными сценаристами.
Реальный Бали-бей
В реальности Малкочоглу Бали-бей — военный, стратег, государственный человек, а не Казанова по-турецки. Он действительно был роднёй султану Сулейману — внук Баязида II по материнской линии.
Его отец женился на дочери султана, и хотя точная дата рождения Бали-бея не зафиксирована, известно, что на момент первых военных побед ему было чуть за двадцать.
Ложь «Великолепного века»
Никаких похищений Хюррем, никакой влюблённой Михримах — реальный Малкочоглу был старше на 27 лет и даже не видел принцессу. Все эти повороты — плод сценарной фантазии, призванной удержать внимание уставшего от придворных интриг зрителя. В действительности Бали-бей провёл жизнь на фронте, а не в гареме.
Он участвовал в захвате Белграда, сражался при Мохаче и был одним из тех, на чьих плечах держалась военная слава империи. Тактику было не до любовных интриг, его заботила война.
Не верите? Его личная жизнь тоже не тянет на сюжет для драмы: по данным историков, он был женат на внучке султана Селима. Никаких официальных свидетельств о трагических любовных драмах не сохранилось, как и сведений об огромном гареме. Известен лишь один сын — Мехмет-бей, пошедший по стопам отца.
Умер Бали-бей в Буде, где служил бейлербеем — и в память о нём одна из центральных площадей города носила его имя. Пока османы удерживали контроль, имя Малкочоглу звучало с уважением. А потом — стёрлось из памяти, но не истории.
Так что экранный образ — красивая сказка, написанная из-за участия в сериале Озчивита. А реальный Бали-бей — человек железной воли, его история была лишена романтического флера.
У Сулеймана — Хюррем, а у Валиде — своя любимица: «Великолепный век» не раскрыл, почему эту наложницу мать султана любила как родную.
