«Дракула»: Рецензия Киноафиши
Все смешалось в доме Ван Хельсингов… примерно так можно было бы охарактеризовать то, что творится в полнометражном режиссерском дебюте Гэри Шора, гордо названном Dracula Untold (переводится примерно так: «Дракула, каким вы его не знали», или «Дракула нераскрытый», или «Дракула невыразимый», или, если угодно, «Всё, что вы хотели знать о Дракуле, но боялись спросить»). То есть, строго говоря, самого Ван Хельсинга в картине нет: его роль, без особого успеха, исполняет турецкий султан Мехмед II, – но мешанина катастрофическая. Авторы этого во всех отношениях странного опуса пытаются соединить две вещи: историческую биографию реального Влада Дракулы и романтико-вампирический миф о нем, в своем каноническом виде сформулированный Брэмом Стокером и вот уже больше столетия гуляющий по белу свету. Оригинальность подхода Гэри Шора и двух его сценаристов-дебютантов заключается в том, что биография и миф здесь не разделены во времени и пространстве (сначала военно-политические деяния, затем – или хотя бы параллельно – разнообразные ужасы на крыльях ночи), а слиты воедино, точнее сказать – слиты в преисподнюю какой-то «новой хронологии» а-ля Фоменко & Носовский, перемешаны в адском блендере, изрыгающем из своего нутра нечто необузданное и дикое.
Идея изложить биографию исторического Влада Дракулы, пользуясь исключительно романами о вампирах, – привела к тому, что авторы Dracula Untold так и не уразумели, каким же именно государством правил заглавный герой. В то время как реальный Дракула был господарем Валахии, Шор и его сценаристы уверены, что их персонаж княжил в Трансильвании: отсюда фразы о «трансильванцах», необходимости «защитить Трансильванию» и т. п. В этом смысле удивительно, как героя Люка Эванса ни разу не назвали графом и не застукали за покупкой недвижимости в Лондоне. На фоне именования Валахии Трансильванией все остальные исторические вольности (то, что Дракулу стали называть Колосажателем при жизни, а не через три десятка лет после его смерти, и пр.) просто меркнут. Все, кроме одной: имеется в виду, конечно же, сцена, где Князь Летучий Мышкин, расшвыряв турецкую армию своими преисподними крылами, убивает Мехмеда II, вонзив клыки в султанскую шею и закрепив, таким образом, триумф европейской цивилизации распитием свежей оттоманской крови. Создателей фильма даже не смущает тот факт, что Дракула умер в 1476-м, а Мехмед – в 1481-м, прожив еще целых пять лет: надо полагать, с петергофским фонтаном, бившим прямо из сонной артерии.
Впрочем, создателей фильма вообще ничего не смущает. Выкристаллизованную в рамках венгерского «черного пиара» легенду о правителе, пересажавшем на кол сотни своих подданных (Влад Дракула был далеко не единственной мишенью мадьярских интриг: полутора столетиями позже главная покровительница западновенгерских протестантов Эржебет Батори превратится, стараниями палатина королевства и ряда католических иерархов, в чернокнижницу, купающуюся в крови девственниц), Шор и компания ухитряются соединить с образом жертвенного романтика-альтруиста, становящегося вампиром исключительно ради спасения жены, сына и государства. Семейную жизнь валашского господаря, именуемого князем Трансильвании, авторы Dracula Untold представляют как череду сентиментальных вздохов, перемежаемую приступами «плаща и шпаги» и фразами вроде следующей: «Ты вечно в разъездах… забыл, что завтра Пасха!» Создатели означенного опуса даже не догадываются, что правитель христианской страны не может забыть про Пасху, поскольку это главный христианский праздник. А всем, кто забывал, – главный герой прописывал, согласно эксплуатируемому в фильме преданию, многодневную колоноскопию на свежем воздухе: для прочистки памяти и уразумения очевидных вещей.
Сергей Терновский