«Коко-ди Коко-да»: Рецензия Киноафиши

Молодая семейная пара ухоженных европейцев спустя несколько лет после внезапной смерти их дочери едут на природный уик-енд подышать свежим воздухом. Без конца пререкаясь, цапаясь и скандаля друг с другом по любому поводу, они съезжают на ночную дорогу в темном лесу. Он склоняет жену остановиться недалеко от трассы и разбить палатку. Она настаивает на придорожной гостинице. Чудом побеждает палатка, и, выехав по проселочной тропке к окруженной деревьями поляне, герои затевают ночлег.

Но в лесу неспокойно – где-то неподалеку среди завораживающих своей сказочной, пугающей красотой скандинавских ландшафтов гордо шествует отчаянная троица таких же сказочных персонажей, компания своеобразных артистов гиньольного цирка-фантома. Угрюмый великан, женщина, смахивающая на ведьму из «Звонка» и их лидер, некий шпрехшталмейстер – мужичок с тростью в белом костюмчике и белой шляпке с ужасающе-целеустремленной неторопливостью приближаются к отдыхающим. Ближе к утру жена будит мужа – ей надо выйти, но наружу совсем не хочется. После небольшой перепалки они все-таки выбираются. Тут-то все и встречаются.

«Коко-ди коко-да» – второй фильм не особо известного шведского режиссера Йоханнеса Нюхольма, пропутешествовав по мировым фестивалям, включая Санденс, наконец добрался хоть и до ограниченного, но все же проката в РФ. Сказать, что Нюхольм работает с классической материей хоррора будет небольшой натяжкой. Редко встретишь сегодня настолько самобытный и независимый взгляд на структуру и природу фильма, занимающий подзабытую середину между крепким жанром и авторским кино, как правило также зависящим от определенных страт и тенденций. Скорее жанровые элементы в «Коко-ди» выходят у режиссера сами собой, становятся удачным вспомогательным аттракционом.

Поход по нужде оказывается для супружеской пары смертельным. Злосчастная троица жестоко разделывается с неспособными найти между собой общий язык европейцами. Но на этом история не заканчивается. Приняв смерть, герои как ни в чем не бывало опять просыпаются в треклятой палатке, и ад повторяется снова. Правда, с одним исключением – муж ясно помнит, что это с ним уже было. И просыпаясь вновь и вновь, он, смотря своей смерти в глаза, с разной степенью успешности пытается предотвратить этот кошмарный день сурка.

Кровавая расправа, чинимая цирковой бригадой над замшелой Европой в лице лишившейся ребенка семьи, становится декорацией серьезного разговора о современности. Нюхольм с хладнокровностью Ханеке и с тонким линчевским сочувствием к человеку, растерянно стоящему перед непознаваемой глыбой реальности, с завидной прямолинейностью и иронией выходит на разговор о кризисе, некоммуникабельности, растерянности этого европейского человека и невозможности старого света жить по ранее установленным правилам.

Но антропологический взгляд и педантично выдержанная, физиологичная правдоподобность, которой придерживаются создатели, к финалу плавно улетучивается. Сказочный кукольный мультфильм и народная песенка-считалочка с простыми, почти бессмысленными словами «ко-ко-ди ко-ко-да», напеваемая бригадой волшебников-потрошителей, эмоционально подключает к образам старой Европы, еще наполненной энергией и созидательной силой жизни. Не случайно в воображаемом мире мультфильма появляется нечто похожее на птицу-феникса, а сама кукольная история становится доступна взору главной героини. Все катится к чертям – это дело в общем-то ясное. Но надо же как-то возрождаться и жить. Нюхольм вот советует делать это вместе, и такому совету хочется верить.

Семен Грицай