«Петля времени»: Рецензия Киноафиши
Райан Джонсон в своем третьем фильме вернулся к тому опыту, который опробовал в первом – блистательном неонуаре «Кирпич». Но если дебют был камерной, медитативной драмой в интерьерах средней школы, то «Петля времени» – попытка сделать масштабный «слоеный торт» (учитывая размах режиссерской претензии, это явно торт «Наполеон»), состоящий из множества совершенно различных и весьма причудливо между собою связанных сюжетных уровней. Действие разворачивается сразу в двух будущих временах (так сказать, Futurum I и Futurum II) – в 2040-х годах и в 2070-х. Причем оба будущих крайне условны: отказавшись от технологических наворотов, Джонсон стилизует, например, Канзас образца 2044 года под анархическую бандитскую провинцию в жанре «каждый за себя и Бог против всех» – лакомое поле многочисленных футуристических боевиков; практически такую же «картинку» выдает Майкл Мур, снимая будоражащие документалки, только отнюдь не про грядущее, а про окружающее американское настоящее. Из Futurum II в Futurum I гангста-боссы, криминализировав путешествия во времени, присылают жертв – связанных и с белыми тряпками вокруг головы. На месте «приземления» – то возле каких-то камышей, то в столь же непрезентабельных двориках – тех уже поджидают убийцы, «луперы» (буквально: «петлители»), замыкающие петлю времени нажатием курка. Почему объект нельзя застрелить и сжечь в 2074-м, а обязательно надо послать в 2044-й, дабы проделать указанные манипуляции, – не вполне ясно, хотя режиссер и пытается это объяснить неким всеобщим учетом человеческих особей в Futurum II.
Из рассудительной киллер-драмы кино превращается в боевик ровно в тот самый момент, когда главный герой по имени Джо, с внешностью Джозефа Гордон-Левитта, встречает себя, но уже на тридцать лет повзрослевшего и с внешностью Брюса Уиллиса. Однако поскольку стар и млад пытаются решить между собою вопросы этического порядка (и эта этическая энергия с каждым кадром будет стремительно сгущаться), боевик довольно быстро сменяется триллером. Но здесь Джонсон включает не просто триллер: на экране разворачивается подлинно стивенкинговское расследование американской сельской жизни, нечто весьма похожее сразу на «Воспламеняющую взглядом» и на «Детей кукурузы». К путешествиям во времени и бытоописанию криминальных синдикатов добавляются мутации, связанные с телекинезом, причем если подавляющее большинство мутантов ограничивается фокусами с удержанием в воздухе монетки или зажигалки, то одно «дитя Икс» способно удерживать в воздухе столы, стулья, людей и прочие достаточно тяжелые предметы. Через тридцать лет это дитя, прозванное впоследствии Шаманом (Rainmaker), начнет замыкать петли, посылая киллерам их же самих, но уже заметно прибавивших в возрасте…
Конечно, Джонсон вводит все эти темы постепенно и достаточно аккуратно, выдерживая заданный ритм даже в моменты экшен-ускорения, однако массированное напластование столь разнородных и автономных сюжетов отчетливо перегружает картину в целом. Моральное и огнестрельное шизонапряжение между Джо-2044 и Джо-2074 до такой степени велико, что дополнительно вмешивать сюда, например, мальчика со сверхспособностями и со своей особой и долгой историей, включая еще и историю его мамы, – безоглядное драматургическое излишество (если учесть, что перед нами не коллаж или мозаика из разных мини-новелл – прием, чрезвычайно популярный в современном авторском кино, – а единое, цельное повествование).
Более того, подобное нагромождение фантастических и мистических деталей, будущих времен (особенно прекрасных на фоне настенных часов без цифр и символов) и сюжетных петель, вырезающих на телах путеводные стрелочки, вообще не слишком-то нужно, ибо Джонсон ставит вполне простой этический вопрос: кто сможет принести себя в жертву, чтобы остановить войну, в том числе войну за жизнь любимых? Как разрешить закольцованное в кровавое петлю противоречие между супружеской любовью одного персонажа и материнской любовью другого (другой)? Кто, как сказано устами сверхмалыша, «остановит зло»? И дальше Джонсон адским жестом, он же чистилищный и райский, замыкает все петли поступком, основанным на (ново)заветной идее «потерять душу за ближнего своего». Для чего, конечно, уже не нужны ни телекинез, ни мутация, ни множественность будущих времен и их параллельно разыгрывающихся вариантов.
Сергей Терновский