«Скуби Ду 2: Монстры на свободе»: Рецензия Киноафиши

В последнее время американский кинематограф разразился целой серией фильмов, ставящих вполне однозначный диагноз американскому обществу: неоперабельно! Не из-за больной, скажем, экономики или падшей нравственности – вовсе нет: приговор выносится на уровне «почвы», «национальной души», первичных символических форм, из которых складывается традиция духа. «Таинственная река» Клинта Иствуда вывернула мир Америки на животную изнанку; «Запятнанная репутация» Роберта Бентона довела до абсурда социальное лицемерие, из которого выросло целое общество политкорректности; «Дом из песка и тумана» Вадима Перельмана – блистательная, жесткая и символичная социальная драма, снятая и смонтированная как мистический триллер, – явила Америку адским кругом сиротства и отчаяния, из которого нет исхода. «Монстр» дебютантки Пэтти Дженкинс, до этого снявшей лишь две короткометражки, – произведение того же круга. Именно эти картины должны были удостоиться «Оскаров» за лучший фильм, лучшую постановку и лучший сценарий, а не «Властелин Колец» с примитивной режиссурой, трехгрошовыми диалогами и декоративно-картонными персонажами и не утомительно-псевдоинтеллектуальные «Трудности перевода». Однако Американская киноакадемия вряд ли когда-нибудь посмотрит в лицо правде, потому что правда для этого слишком убийственна... В основу фильма легла история Эйлин Уорнос – первой в истории США женщины – серийной убийцы. За несколько месяцев она отправила на тот свет семерых мужчин, в конце 1990 года была арестована, десять лет провела в Центральной тюрьме штата Флорида и в октябре 2002 года была казнена. Видевшие Эйлин Уорнос единодушно характеризовали ее как кошмарную грубую бабу с жуткой внешностью, зашкаливающей агрессивностью и невысоким интеллектом. В детстве отец нещадно лупил ее и в конце концов покончил с собой, наглотавшись угарного газа; впрочем, на самом деле он был ее дедом, а настоящий отец Эйлин сидел в тюрьме за растление малолетних, пока не повесился в камере на шнурках от ботинок. В одиннадцать лет Эйлин Уорнос начала отдаваться старшеклассникам за сигареты и кофе, а повзрослев, занялась проституцией на флоридских шоссе. Собственно, один из эпизодов этой ее деятельности и становится саркастической завязкой фильма: «Я хотела покончить с собой. Но так получилось, что до этого я сделала какому-то мужику минет за пять баксов. И я подумала, что умру, так и не потратив эти гребаные деньги, и получится, что я отсосала задаром». Поход в бар с намерением потратить пять баксов приведет через несколько месяцев героиню «Монстра» в камеру смертников. Надо сказать, Пэтти Дженкинс несколько романтизировала историю Эйлин Уорнос и ее любви к Тире Мур, однако автору «Монстра» удалось одинаково успешно избежать обеих крайностей, в которые легко можно было бы скатиться: псевдодокументальной чернушности и сентиментальной мелодрамы. В результате получилась сжатая, энергичная и цельная история о жертве обстоятельств, которая ничего не сделала, чтобы хоть как-то выбраться из окружающей мерзости. Великолепная игра Шарлиз Терон, до неузнаваемости загримированной под неопрятную целлюлитную бабу с лицом, заплывшим от пьянства и побоев (когда героиня Кристины Риччи признаётся ей в любви и убежденно говорит о ее красоте, начинаешь верить в реальную возможность заведомо невозможного), – грубая ломаная пластика, сочетание жестокости и ранимой наивности, осознания собственного ужаса и самооправдательной тупости, мгновенные переходы от раскаяния к агрессии и обратно – все это породило на экране многомерный драматический образ, которого скорее всего и не было в действительности. Сначала заглавный персонаж «Монстра» предстает перед нами жертвой – несчастного детства, побоев, равнодушия, сексуального насилия и общественного презрения. В свою очередь ее первые жертвы – и в самом деле мерзкие люди, по-своему не очень-то достойные сожаления; а ее единственный настоящий друг и alter ego – ветеран Вьетнама в отличном исполнении Брюса Дерна – постоянно уверяет, что она лишь (опять-таки) жертва обстоятельств и что она просто должна выжить любой ценой. Однако в конце концов от руки героини погибают люди совершенно ни в чем не виновные и даже пытающиеся оказать ей помощь: так режиссер дает понять зрителю, что никакого феминизма («все мужики – козлы!») не будет, ибо обстоятельства не оправдывают зло и бессилие воли. И вот здесь важна еще одна вещь, никем, кажется, не замеченная. Слово «монстр» в самом фильме звучит всего один раз – так Эйлин и ее приятели в детстве называли аттракцион «Чертово колесо», что находился в парке неподалеку. «Монстр» – это не только характеристика главной героини, но еще (и прежде всего) имя того замкнутого круга, того «чертова колеса», по которому движется человеческий мир. Зло, разбившее жизнь Эйлин Уорнос, и зло, которое принесла она, становятся неразличимы: человека и общество связывает именно неразличимость вины. Человек и общество – в каком-то смысле одно и то же. На всем протяжении фильма Пэтти Дженкинс отлично удается держать баланс между почти неироническим социальным памфлетом и историей личности (точнее, того, что могло бы стать личностью). И эта точная игра нежности и ярости, страдания и гнева исходит из того простого обстоятельства, что «Монстр» – не история страсти, как «Связь» братьев Ваховски, и не история любви, как «Тельма и Луиза» Ридли Скотта, но история одиночества. Vlad Dracula