«Ультраамериканцы»: Рецензия Киноафиши
Ультра красит нежным светом…
Как любил говаривать гетман-диссидент Мазепа в поэме Пушкина «Полтава»: «В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань». «Ультраамериканцы», похоже, стали очередной иллюстрацией к данному тезису о старинных законах менеджмента. В роли коня выступил режиссер Нима Нуризаде, до этого поставивший лишь угарную вечеринкомедию «Проект Х» (российские прокатчики не поленились добавить к оригинальному названию подзаголовок «Дорвались»), а в роли трепетной лани – сценарист Макс Лэндис, автор новаторской «Хроники», ненадолго вознесшей Джоша Транка на киноолимп. Кстати, начинал Макс Лэндис со сценария, причем весьма недурного, теленовеллы «Женщина-олень», поставленной его отцом, Джоном Лэндисом, в рамках цикла «Мастера ужасов». Так что трепетная лань здесь не ради одного лишь красного словца упомянута…
Что получилось в итоге? Получилась укурочная трэш-вечеринка, конвульсивно мечущаяся от жанра к жанру и пытающаяся в каком-то диком самозабвении смешать «Планету страха» и «Мачете» Роберта Родригеса, сатиру братьев Коэн на ЦРУ («После прочтения сжечь») и дамский роман в мягкой обложке. Кровь льется в три ручья, тут же ароматно попыхивают травкой, тут же воздвигается абсолютно топорная, с явным креном в театрализованный режиссерский идиотизм, пародия на спецслужбы, и на фоне всего этого Джесси Айзенберг (коего можно представить супербойцом только в том, без сомнения, лучшем мире, где текут конопляные реки с псилоцибиновыми берегами) и Кристен Стюарт, – источая слезы, переходящие в плохо сдерживаемые рыдания, – пытаются изобразить некие современные аналоги Ромео и Джульетты. В этот же адский коктейль со всей дури забабаханы комиксы, где «Томат-Остряк возглавляет сопротивление»; марихуановый монолог про дерево, которое останавливает прекрасную машину, трагически оборвав ее светлый путь; и несусветный дилер в исполнении Джона Легисамо, весь в татуировках – настоящее произведение живописи, говорящий, если судить по дубляжу, на отчаянной смеси блатной фени и гангста-рэпа, постоянно зашкаливающей за отметку полного абсурда (вроде вопроса: «И ты мартышей бананил?»). А в преддверии финала – как размашистый режиссерский росчерк постановщика «Проекта Х» – та самая буква Х, прочерченная на асфальте перекрещенными следами от двух электрошокеров, ведущими к двум подкошенным телам, пытавшимся пообещать друг другу руку и сердце. Собственно, у российского зрителя эта величественно-заглавная Х вызовет даже еще больший катарсис, нежели у зрителя американского.
Сергей Терновский
