Когда в 2008 году вышла «Загадочная история Бенджамина Баттона», зрители впервые увидели, как главный герой родился стариком и постепенно молодел — и все это без замены актеров. Так началась новая эра в кинематографе: эпоха цифрового омоложения. Но если тогда эта технология выглядела почти как магия, то сегодня ее развитие вызывает больше вопросов, чем восторгов.
Первые шаги к вечной молодости
Первые эксперименты с омоложением в кино начались еще задолго до «Бенджамина Баттона». В 1990-е годы кинематографисты использовали грим и фильтры, чтобы создать иллюзию молодости. Однако это были лишь косметические приемы, которые не могли кардинально изменить внешний вид актера.
Прорыв случился с развитием компьютерной графики. В «Бенджамине Баттоне» специалисты компании Digital Domain впервые применили сочетание motion capture и сложного цифрового моделирования.
Они буквально «сняли» лицо Брэда Питта и заново создали его в разном возрасте — от новорожденного младенца до глубокого старца. Фильм получил три «Оскара», включая награду за визуальные эффекты, и стал отправной точкой для развития этой технологии.
В 2010-х годах технологии омоложения стали появляться все чаще. «Капитан Марвел» (2019) омолодил Сэмюэла Л. Джексона на несколько десятилетий, а в «Ирландце» (2019) зрители увидели Роберта Де Ниро, Аль Пачино и Джо Пеши в их «молодых» версиях. Тогда казалось, что будущее цифровой молодости уже наступило.
Магия или искусный обман?
Но прогресс не остановился. Современные технологии deepfake позволили еще больше усложнить игру с возрастом. Сегодня системы искусственного интеллекта могут обучаться на тысячах изображений и видео, чтобы буквально «воссоздать» человека в любом возрасте. И хотя это открывает безграничные возможности для режиссеров, у этого процесса есть и обратная сторона.
Во-первых, идеальная молодость порой выглядит неестественно. Зрители могут ощущать эффект «зловещей долины» – когда омоложенный персонаж кажется слишком гладким, лишенным привычных деталей. Взять хотя бы того же Роберта Де Ниро в «Ирландце»: хотя его лицо выглядело моложе, движения тела все равно оставались движениям пожилого человека.
Во-вторых, возникает этическая дилемма. Кто владеет образом актера? Если звезда согласится на использование ее цифровой копии, сможет ли она контролировать, в каких фильмах будет участвовать ее «молодая версия»? И что будет с актерским мастерством, если студии смогут омолаживать звезд до бесконечности, не давая дорогу новым талантам?
Куда мы движемся?
С каждым годом технологии становятся все более доступными и реалистичными. Новый фильм с Томом Хэнксом «Тогда. Сейчас. Потом», где он играет в разных возрастах себя самого, демонстрирует, как далеко шагнуло цифровое омоложение. Теперь это не просто трюк или эффект — это полноценный инструмент кинопроизводства.
По словам Хэнкса, создатели картины обрабатывали огромное количество его фото всех возрастов, а потому в одних частях картины он похож на своего сына, в других — на своего отца. Это впечатляет, но не все так радужно.
Критики опасаются, что чрезмерное использование таких технологий может лишить кино человечности. Зрители идут в кино не только за визуальными эффектами, но и за эмоциями, за искренностью актерской игры. Если цифровое лицо станет нормой, не потеряем ли мы ту самую магию живого искусства?
За гладкими, помолодевшими, лишенными морщин лицами важно не забыть о главном — душевной глубине и человеческой искренности.
Ранее мы предлагали читателям пройти тест и выяснить, насколько хорошо они знают популярных актеров.
