Театральная нереальность

Всё начинается с названия. Смелого, даже нахального - «Театр будущего». Это при том, что технологии создания убедительных антропоморфных голографических изображений для публичного использования работают уже 4 года точно. Именно в 2014 году на церемонии вручения премий Billboard выступил Майкл Джексон. Вдохновивший российских массовиков-затейников на приобретение технологии и внедрение её в российскую индустрию развлечений.

Михаил Батков и Евгений Егоров показали журналистам своё собственное полноценное шоу, напоминающее сцену из фильма «Голограмма для короля». Демонстрация всех возможностей голографического театра смотрится как попытка российских апологетов выступить на разогреве у своих звёзд - «Квартета И». Двое мужчин разговаривают как будто о чём-то своём, а их фантазии волшебным образом оживают «по щучьему велению» тут же, на экране. И выглядят эти фантазии как-то слишком компьютерно, как будто перед зрителями не технология 21 века, а фантастика 80-х. Помните эти взрывы, где огонь как будто существует где-то поверх основной картинки? Именно так огонь выглядел на экране в кинотеатре неделю назад. А гипертрофированный тарантул, призванный добавить выступлению фантастичности, проигрывает жукерам «Звёздного десанта».

Нет, нельзя сказать, что технология представлена в невыгодном свете. Вот только выглядит она в презентации так, что хочется сразу навесить на неё маркер «детям от 0 до 12». Дальше уже придётся конкурировать с Marvel, под чьи фильмы можно уже смело учреждать отдельную номинацию на «Оскаре» - за создание новой реальности с помощью компьютерных технологий. Спасать от неверного впечатления новинку вызвались мушкетёры современной театральной комедии - «Квартет И». И сразу стало понятно, почему «VRTIST» - это именно театр.

Перед зрителями сцена в абстрактном электронном вакууме. На чёрном фоне вырисовываются диван, стол, пара кресел, холодильник, рояль (сразу вспоминается: «Подождите, я вам сейчас на рояле сыграю!») и коньяк. Говорящие мужчины едят и пьют весь спектакль, но спросить их, сколько в итоге лимонов было потрачено на эту съёмку, я не успеваю. В сущности, голографический театр - это объёмная оцифровка уже существующей в природе постановки. Конечно, со своими условностями: актеры привязаны к камерам, которые обрабатывают изображение в нужном формате, а значит, ограничены в передвижении. Но зато могут ошибиться. В теории. Ведь это камера, можно сделать дубль. Но к чести «Квартета И» в их «Старых разговорах по-новому» сохранилась пара речевых шероховатостей, которые и убеждают зрителей, что эти остроумные мужчины - такие же простые люди, как мы сами. А то уж больно стройны эти размышления как будто из головы: про влияние прикованной тумбочки на семейную жизнь, про немцев, которые ходят «свиньей» и требуют сказать правду, про многочисленных бабушек, которых надо переводить через дорогу…

«Старые разговоры по-новому» любопытны хотя бы тем, что повторяют известное кино лишь на 60% (хотя, по-честному, повторомера у меня с собой не было. Пишу по ощущениям). То есть, даже если вы помните фильм покадрово, новые шутки вам гарантированы. Обсуждение профессорского будущего Ростислава Валерьевича, восприятие театрального искусства Леонидом Барацем с демонстрацией его пищеварительной системы (первый привет от возможностей голографического изображения), хор из мульти-голов в кузове самосвала… там, где в обычном театре зрителям пришлось бы додумывать, в голографическом уже всё нарисовали. И тут уже вопрос индивидуального восприятия: для кого-то шутка станет смешнее, а для кого-то и вовсе потеряется за всей этой «электроникой».

Так может перестать оценивать «Старые разговоры по-новому» как кино? Конечно, внезапное появление 140 Мерседеса на сцене - это киночудо. Но с другой стороны, появляется-то он именно на сцене! И хотя во время презентации журналистов убедили, что с оцифрованным изображением можно делать что угодно, именно с «Квартетом И» ничего сверхъестественного делать не стали. Зритель, сидящий в кинозале, по сути сидит в театре. Действие проходит в одной плоскости, на одной крупности, актёры сохраняют свой рост и вес. И тогда получается, что главный конкурент «VRTIST» - это уже не Marvel, а проект Theatre HD, который показывает в кинозалах театральные постановки из лучших театров мира. И в этой битве «VRTIST» тоже проигрывает, потому что предлагает типичную театральную картинку, а не кружит с десятком камер над сценой, чтобы показать гланды Анны Нетребко или наоборот охватить весь театр «Глобус» разом, на что не способен даже человеческий глаз.

У создателей российского проекта ответ такой: «VRTIST» поставил своей задачей довезти самые интересные постановки современных российских театров до тех глубинок, куда сами театры с гастролями попросту не поедут. А технология позволяет эти постановки украсить, приблизить к понятию «энтертеймента», на который в регионах пойдут куда охотнее, чем на новую постановку «Гоголь-Центра» (который я нежно люблю, но совершенно не представляю на сцене нижневартовского Дворца искусств). И вот в этот момент просыпается любопытство. Переевшая чудес Москва едва ли сможет определить будущее «театра будущего». Значит после премьеры нужно сразу уезжать в те места, где, как говорят, публика немного застряла в прошлом.

Вероника Скурихина