Среди поклонников «Великолепного века» часто возникают споры о том, кто из детей Хюррем и Сулеймана пережил самую тяжёлую судьбу. Мы задали этот вопрос нейросети — и её ответ оказался вполне однозначным.
Вообще поклонники чаще всего жалеют Джихангира — младшего сына, родившегося с физическим недугом. Но ИИ считает, что если всмотреться внимательнее, становится ясно: именно Джихангир, несмотря на боль, рос окружённый лаской, заботой и вниманием.
А вот настоящая эмоциональная изоляция досталась другому сыну — шехзаде Баязиду. Ему не хватало самого важного: чувства, что он нужен.
Как отмечает ChatGPT, Баязид с детства словно оставался в тени. Он не был старшим и перспективным, как Мустафа, не был любимчиком, как Мехмет, и уж тем более не обладал «удобным» характером, как Селим.
Он родился третьим сыном в уже перегруженной драмами семье, где внимание родителей постоянно ускользало — то к государственным делам, то к интригам, то к очередным дворцовым спорам. Для маленького Баязида это означало одно: быть незаметным, пока не начнёшь шуметь.
А он так и делал. Шехзаде пытался достучаться — через бунт, дерзость, ярость. Он мечтал о любви и простом внимании, но сталкивался с холодной реакцией. Даже мать, Хюррем, вспоминала о нём чаще как о проблеме, чем как о сыне.
А когда, уже повзрослев, он стал неудобным наследником, его одиночество только усилилось. И только слишком поздно родители поняли, что потеряли не просто сына, а мальчика, который больше всех жаждал быть любимым.
Такой ответ дала нейросеть на вопрос о самом несчастном шехзаде в семье Хюррем и Сулеймана. Конечно, у каждого зрителя может быть своя правда. Но этот взгляд — ещё один способ по-новому увидеть знакомую историю.
Ранее мы писали: О прошлом Рустема помалкивали в «Великолепном веке»: простой серб Борис стал правой рукой Сулеймана
