«Царь-Птица»: Рецензия Киноафиши
Микиппэр и Оппуос жили так далеко в тайге, что ветер перемен до них просто не долетал. Они, конечно, слышали, что власть поменялась, что люди разделились на красных и белых, и что белых уже не осталось, вроде… До всей этой чепухи старикам не было дела. Да, они поняли, что жить теперь надо с оглядкой, икону прятать в сундук, если нагрянет кто, – ну а больше ничего в их жизни не поменялось. Дед охотился, старуха стряпала, доила коров… Как вдруг всё изменилось. На них прямо с неба… свалился орел. Для якутов птица священная. И знак беды. Старики пытались его прогнать – он не ушел: морозы стояли жуткие, а от жилья так соблазнительно тянуло теплом. Потом он осмелел – и залетел внутрь. Так и стали они жить втроем: старик, старуха и гордая птица Севера…
Якутский фильм появился в конкурсной программе ММКФ отнюдь не случайно. Собственно, это должно было произойти еще несколько лет назад, когда о феномене якутской кинематографии заговорили впервые. Кстати, кинематография эта до неприличия молода: до 90-х годов в республике Саха существовал только прокат, кинопроизводство же стало зарождаться всего четверть века назад. Но якутское чудо не в этом. А в том, что сегодня здесь снимается более десяти фильмов в год – и почти все они окупаются: якуты любят свое кино. А с 2017-го проекты киностудии «Саха-фильм» стали появляться и в общероссийском прокате: на месте первопроходца оказался «Моя убийца» Костаса Марсана.
Приглашают якутские фильмы и на фестивали, хотя тут всё не так уж и просто. Проблема в том, что большинство местных картин почти сразу же выходит в прокат, что лишает их возможности участвовать в крупных смотрах, где есть требование премьерности. Но в этом году организаторы ММКФ стали «охотиться» за якутскими фильмами, когда те еще находились на стадии производства. Так на фестивале появилась «Царь-птица». Которая, кстати, и получила Гран-при («Золотого Георгия»). Плюс ей же досталась награда от киноклубов и приз ФИПРЕССИ, что, в общем, редкость: выбор СМИ с выбором жюри, как правило, не совпадает. Фильм Эдуарда Новикова стал исключением.
При желании сюжет «Царь-птицы» можно «уместить» в десяти словах. Ее история проста даже не как пряник – как кусок хлеба. Старики доживают свой век где-то на задворках империи. Они и не заметили, как одна империя сменилась другой: империя другая, задворки всё те же. Но за простой сюжетной конвой не так уж сложно разглядеть двойное дно. Фильм легко превращается в притчу, а залетевшая на огонек птица – в символ Государства Российского. Утерянного государства, которому не суждено было пережить непогоду. Можно трактовать работу Новикова и как рассказ о единении человека с природой, о чувстве вины за все человечество, о пресловутом «эффекте бабочки». Так, старик не может простить себе, что в детстве из-за его шалостей орел выронил ветку (гнездо орла стало хуже и потомство птиц резко уменьшилось).
Но если уж честно, смотреть «Царь-птицу» можно и без оглядки на «философию». Смотреть и наслаждаться ее неспешными ритмами, ее бытовизмами, богатством ее деталей (а о житье-бытье якутов фильм рассказывает очень подробно). Это типичный представитель национального кинематографа, где архаика переплетается с классикой, а экзотичность материала – с наивностью и прямотой его подачи. Но какое же обаяние в этой простоте, какая сила! Не скажу, что картина Новикова вводит в транс, как бубен шамана, но завораживает – это точно. Так что ждите в прокате еще одно якутское чудо: очень надеюсь, что «Царь-птица» скоро долетит до наших кинотеатров.
Вера Аленушкина