«Козни. Последний сюжет Пазолини»: Рецензия Киноафиши
Съемки «Сало, или 120 дней Содома» уже завершены, осталось смонтировать отснятый материал. Правда, Пазолини (Массимо Раньери) увлечен не только работой над фильмом, он занят написанием книги. 400 страниц готово, и это не предел. Расследование режиссера мешает влиятельным людям, на кон поставлена репутация политиков и крупных предпринимателей. Пазолини пишет роман «Нефть». Он не первый, кто решился рассказать о коррупции и делах президента нефтегазовой компании Эудженио Чефисе. До него подобная попытка осуществлялась подписавшимся фамилией Стейметц (Роберто Читран). Но его работу изъяли еще до официального старта продаж. Режиссеру удалось заполучить ее ксерокопию и встретиться с предполагаемым автором. Он надеется, что его известность убережет роман от судьбы книги предшественника. Тем временем пленка «Сало, или 120 дней Содома» была украдена.
Лента Давида Гриеко рассказывает о последних днях жизни знаменитого режиссера. Гриеко был лично знаком с Пазолини и считает, что его смерть связана с провокационной темой недописанной книги. Поэтому в его фильме акцент делается именно на политической деятельности Пазолини, на его стремлении во что бы то ни стало издать роман и поднять вокруг него как можно больше шума. В отличие от ленты Абеля Феррары, у Гриеко не так много внимания уделяется кинематографу Пазолини. Если Феррара осмелился представить свои версии фрагментов неснятого Porno-Teo-Kolossal, «Нефти» и показал на экране несколько секунд из скандально известного «Сало, или 120 дней Содома», то у Гриеко слышны лишь разговоры вокруг последнего фильма Пазолини, и украденная пленка фигурирует как одно из множества звеньев длинной и запутанной цепи.
Иными словами, «Козни. Последний сюжет Пазолини» не предполагает шокирующих кадров из наследия итальянского режиссера, с ним Гриеко явно не пытается соперничать, как не берется и подражать его творчеству. Витиеватыми путями лента Гриеко медленно приближается ко дню смерти Пазолини и тяжелыми штрихами прорисовывает образующуюся вокруг него паутину, предлагая свою версию случившегося. Т.е. то, что у Абеля Феррары осталось за кадром, точнее, тот вопрос, который он решил не затрагивать, становится основным мотивом в работе Гриеко.
Последнего явно не устраивал финал, предложенный коллегой по цеху, смерть Пазолини в его фильме отнюдь не случайность, а тщательно спланированное действо, где у каждого участника была своя роль, при этом не все из вовлеченных догадывались, что являются марионетками в чужих руках. Гриеко доходит до того, что уподобляет подготовку к преступлению подготовке к съемкам фильма. Пино Пелози (Алессандро Сарделли), обвиненный в убийстве режиссера, буквально выучивает текст своих показаний перед полицейскими, как отрывок из сценария и репетирует его с Пазолини. Тот, кстати, узнает в репликах наивного парнишки, мечтающего стать актером, себя и чуть ли не предвидит свою гибель. Грань между стихийностью жизни и расчетливой постановкой Гриеко размывает, и периодически уходя в нарочито черно-белое изображение, что устанавливает поверхностные ассоциации с украденным негативом «Сало…». Но этот прием в его работе используется ненавязчиво и не выглядит экстравагантно.
Увлеченность Гриеко политической подоплекой убийства Пазолини не помешала ему показать режиссера рядом с людьми, которые ему были дороги. В «Кознях…» его близость с матерью (Милена Вукотич) создается за счет вполне бытовых сцен. Пино также не появляется 2 ноября 1975 года из неоткуда. Тем не менее все это не делает фигуру Пазолини полностью прозрачной для зрителя, выставляя на всеобщее обозрение страхи и надежды режиссера. Гриеко создал достаточно громоздкую конструкцию без очевидно лишних деталей, и в хитросплетениях вокруг фигуры Пазолини не растворилось уважение к нему самого режиссера «Козней…».
Елена Громова
В российском прокате с 2 ноября 2017 года
Расписание и покупка билетов на фильм «Козни. Последний сюжет Пазолини»