«Домино»: Рецензия Киноафиши
Коли из классической триады предпочтений предкризисного самца среднего возраста – «кино, вино и домино» – выкинуть вино, а точнее, вину, выступающую моральным эскортом по отношению к любым слишком человеческим предпочтениям, получится как раз искомое кино про Домино. Этот, если неуловимо модифицировать название знаменитого фильма Стэнли Крамера, «принцип Домино» – всего лишь примитивная экшн-игрушка со смехотворными драматическими потугами по ходу пьесы и неожиданными и неуместными розовыми соплями в финале; ежели выкинуть оттуда все лишнее и оставить рваный и сочный тонискоттовский драйв, получится классический марш-бросок вглубь криминальной авантюры… и, как любил говаривать герой «Заводного апельсина», «немного старого доброго ультранасилия».
«Домино» – резкий рывок назад в карьере талантливого и сверхпрофессионального Тони Скотта. Сняв в Англии в 1983 году единственную свою полнометражную британскую картину – «Голод» (до этого были лишь среднеметражная (57-минутная) драма Loving Memory (1969) и военная короткометражка One of the Missing (1971)), утонченную модернистскую фреску о вампирическом терроре, Скотт-младший вслед за старшим братом – Ридли – перебрался в Голливуд, где начал с абсолютного «нуля», ставя фильмы содержательно один другого примитивнее. Top Gun, «Полицейский из Беверли Хиллз-2», «Дни грома» были абсолютным самоуничижением; «Последний бойскаут», «Настоящая любовь», «Багровый прилив», «Фанат» и особенно сделанная по мотивам новеллы талантливого Джима Харрисона («Легенды осени») «Месть» являли зрелище чуть более осмысленное, однако все это было еще недостойно автора «Голода». Лишь во «Враге государства» начал вырисовываться долгожданный союз отработанного до умопомрачительной филигранности рваного и мегаскоростного коллажного монтажа (апофеоз клипмейкерской закваски Скотта-младшего) с продуманной и лихо закрученной интригой; конечно, этот опыт 1998 года еще не был действительным достижением из-за определенной легковесности сценария, однако к 2001-му – то есть к «Шпионским играм» – Скотт набрал нешуточные драматические обороты. Кульминацией стал в 2004-м «Гнев» – визуально и драматически совершенное и при этом на редкость трогательное (в лучшем смысле слова) кино, выведшее душевную ранимость и духовную силу персонажей на авансцену точно скадрированного действия.
Попытка перенести сентиментальные элементы, отработанные в «Гневе», в изрядно приукрашенную историю про не слишком-то приятную бой-бабу Домино Харви, «охотницу за головами», невротичку, наркоманку и лесбиянку, незадолго до выхода фильма отдавшую швартовы в результате передоза (невольный, но блестящий рекламный ход, вырвавший из уст Тони Скотта на финальных титрах признание в «loving memory», словно извлеченное из заглавия его кинодебюта), оказалась плачевной. Скоростная крупнокалиберная зубодробильня, на которой Скотт уже изрядно набил руку, оттененная пикантными подробностями в виде татуировок Кайры Найтли или ее же игриво выглядывающих трусиков, плохо скрывающих межягодичную прорезь, вдруг то и дело перемежается душещипательными золотыми рыбками из детства и символическими монетками, резвящимися на фоне крупного плана неприятно модернизированного Иисуса. Саундтрек, состоящий в основном из бодрых речевок, где наваристое слово fuck разбавляется только еще более наваристым словом motherfucker, под конец зачем-то сбивается на хоральное пение, головорезка Домино нелепо сентиментально падает в романтические объятия головореза Чоко (Шоко, Коко…), притом как-то уж очень надолго, а Скотт устами какого-то шизопараноидального пророка начинает проповедовать в пустыне четырем гопникам, выползающим из-под фуры, на которой они перевернулись в состоянии мескалиновой эйфории, о будущей мессианской роли умирающей маленькой девочки, которая куда-то там поведет американский народ (или только афроамериканцев? или, может, «афролатиносов», о которых в середине фильма зачитывают целую лекцию?). В результате огнестрельно-рукопашная окрошка, снятая в бешено-рваном ритме через темные фильтры, превращается безо всякой видимой причины в полупритчу-полумелодраму о том, как Домино, позаимствовав у мафии деньги на операцию, спасает внучку тошнотворной черной толстухи, грубой и тупой, в свои 29 выглядящей на все 50, а водитель «охотников за головами», полупомешанный уроженец Афганистана, отсылает на родину в виде гуманитарно-освободительной помощи несколько миллионов долларов, где их разбрасывают безумные афганские дети.
Смешав в кучу несколько совершенно разнородных жанров и несколько совершенно несовместимых стилей (запутанность первого еще, в принципе, преодолима, чересполосица же второго – никогда), Тони Скотт приготовил ядерный винегрет из плохо продуманных, к тому же некачественных по причине бездарности сценария ингредиентов (а чего можно ожидать от кинописателя с характерной фамилией Баранчик, автора невнятного «Последнего искушения» и странной адаптации сюжета Дэшила Хэммета для «Дома на Турецкой улице»?). Лично мы предпочитаем более вразумительную кухню.
Vlad Dracula