От полей Великой Отечественной до современности – как частные инвесторы тянут вперед российский кинематограф
На прошлой неделе в России состоялась премьера боевика «Турист» о российских инструкторах в ЦАР. Фильм стал весьма нетипичным для отечественной киноиндустрии и вызвал широкий общественный и медийный резонанс, и дело тут даже не в том, что снимался он полностью в Африке, непосредственно в той стране, о которой идет речь, и с настоящими центральноафриканцами в ролях.
Новый герой для российского кино
Это тот случай, когда создатели фильма смогли найти нового героя, настоящего мужчину, который не стесняется того, что «летает в ад, и это ему нравится». Не стесняется несовершенства, а видит в нем повод к росту и развитию в качестве специалиста. Гриша Дмитриев — российский инструктор с позывным Турист — имел бы шансы стать ярким и узнаваемым персонажем нашего кино. Кто такие эти самые инструкторы, кого они инструктируют и почему оказались в Африке — отвечая на эти вопросы, «Турист» выходит далеко за рамки «добротного остросюжетного боевика, о том, как работают настоящие мужчины», как его окрестили большинство критиков. Если в художественном смысле фильму можно найти много зарубежных и несколько российских аналогов, то по части концепта сравнить его буквально не с чем – это настоящий идеологический прорыв для нашего кино, который было бы очень жаль оставить без продолжения.
Любопытно, что поиском образа нового патриотического героя для фильма о «крутых русских» занимается не какой-нибудь профильный комитет Минкульта, а частные инвесторы.
Бизнес и патриотические фильмы
Российское патриотическое кино обычно связывают с государственным финансированием. Получили бюджет, сделали как смогли что получилось (а получается часто такое, из-за чего «государственное героическое кино» уже стало синонимом невнятной клюквы) – и отправились испрашивать еще. Однако в реальности все чаще в производство фильмов вкладывается бизнес.
Конечно, в первую очередь, речь идет о военных фильмах эпохи Второй Мировой. Например, при участии одной из российских игровых компаний снимались фильмы «28 панфиловцев» (2016) и «Девятаев» (2021). А в 2019-2020 году отличную кассу собрала военная драма «Ржев». Фильм снимался по повести фронтовика Вячеслава Кондратьева «Искупить кровью». Кондратьев сам воевал подо Ржевом в пехоте, был награжден и ранен, так что для него многомесячное сражение за этот город было совершенно не пустым звуком. Съемочная группа имела отличную литературную основу, к тому же, сценарий опирался на реальные документы времен битвы за Ржев. Даже моменты, показавшиеся некоторым зрителям и критикам клюквой а-ля «Рэмбо» были выдернуты прямо из действительной истории битвы за Ржев – из наградных и оперативных документов воевавшей под этим городом 30-й армии.
Работники киноиндустрии в свою очередь отлично справилась с задачей – «Ржев» много обсуждали, и он собрал очень неплохую кассу. Даже зрители, которым фильм в целом не понравился, хвалили ленту за атмосферность, толковую актерскую игру и достойную техническую часть. На Шанхайском кинофестивале «Ржев» оценили тоже. Так что опыт можно смело назвать удачным.
«Ржев» снимался при поддержке бизнесмена Евгения Пригожина. И если игровая компания поддерживала кино о героях в основном для того, чтобы продвигать свои продукты, то у него были иные мотивы. Его предок, тоже Евгений Пригожин, капитан и замкомандира батареи тяжелых минометов, воевал под Ржевом и был тесно знаком с Кондратьевым.
От Великой Отечественной войны к современности
В 2020 году по НТВ прошли две части боевика «Шугалей» — о российских социологах, захваченных в заложники боевиками в Ливии. Максим Шугалей – человек вполне реальный, он вместе со своим переводчиком Самером Суэйфаном был схвачен исламистами и освобожден в декабре 2020 года после полутора лет плена. С «Туристом» у него много общего, это не только общая команда и один продакшн («Ржев» также снимала та же компания), а прежде всего, то, что оба фильма повествуют о реальных современных событиях буквально по «горячим следам». «Шугалей» снимался и вовсе еще когда сам социолог находился в заточении — так художественный фильм стал частью информационной кампании, которая в конечном итоге серьезно поспособствовала освобождению его заглавного героя.
И «Туриста», и «Шугалея» можно было бы сравнить с документальным кино или репортажем ТВ, если бы не определенные художественные допущения.
Можно только порадоваться, что отечественные фильмы – и телевизионные, и кино – перестали быть тем местом, где в первую очередь занимаются разделом госфинансирования или удовлетворением личных творческих нужд режиссера, и глубоко во вторую – всем остальным. Эта индустрия должна не просто приносить деньги, но и создавать новые образы героев, на которых зритель пойдет с удовольствием смотреть, которым захотят подражать подростки – потому что русские в таком кино действительно круты. А для этого нужно методом проб и ошибок найти способ дать зрителю то, что он хочет. Показывать ему достойную кинопродукцию, после которой он не захочет хвататься за сердце или гнилые помидоры.
Бизнес свои выводы уже сделал и количество успешных попыток приятно радует. Возможно, это происходит потому, что бизнесмены тоже люди, которые хотят смотреть хорошее кино и такие картины снимаются «как для себя», им сразу задана определенная планка качества. Как к этой планке подтянуть государственные «патриотические блокбастеры» -- вопрос для общественного обсуждения.
