По праву жизни
Открытие Канн-2017, один из самых ярких, согласно критике и буквально, фильмов прошлого года, «Проект Флорида» способен вызвать диаметрально противоположные мнения: от брезгливого осуждения затронутых в нем тем - до чистого восторга от того, что кроется в их просветах. В «Проекте Флорида», снятом уже на 35 мм пленку и более художественно зрелом, Бэйкер обращается к знакомым приемам и темам на новый лад. Леденцово - красочный, жизнерадостный техниколор, ядовито оттеняющий «жизнь на обочине»; обилие юмора, забавных историй и маленьких каждодневных приключений: переосмысление смехом невеселости положения - только теперь на первый план в этой трагикомичной картине американского дна выходят дети. Беззаботные, маленькие и дерзкие, пока не понимающие своей общественно ненормальной жизни; отверженные, но не оскорбленные - а принимающие ее такой, какая есть, с широко распахнутыми глазами, свободой сердца и радостью первого дня. Их неудачницы-мамаши, сводящие концы с концами в дешевых мотелях длительного пребывания, мыкающиеся на пособии, подрабатывающие продажей паленой парфюмерии, краденых проходок в близлежащий парк развлечений Walt Disney World, а то и проституцией, когда совсем туго - показаны режиссером реалистично и честно, но без морализаторства. И это, очевидно, многих противников фильма и выводит из себя: где показана важная социальная проблема - там, вероятно, должны присутствовать и мораль, и общественная полезность, и великодушное порицание. А порицания-то и нет.
А нет его потому, что в первую очередь для режиссера важны другие вещи - любовь и жизнь, не зависящие от форм и канонов. Парк развлечений Walt Disney World - социальная норма, придорожный мотель Magic Castle - изнанка нормы. В любом положении и по обе стороны нормы остается только одно: человеческое, врожденное право быть живым и чувствовать. Попавшие в зазеркалье американской (и любой иной) мечты не перестают от этого быть людьми. Может быть, они даже более живы, чем те, у кого все устроено - им есть за что бороться, а их радости сильнее, от того, что непритязательнее. Их любовь, вырастающая среди бедлама - может быть чище и выше, потому что ничем материальным не связана. Верх и низ меняются местами: общественно мертвые становятся человечески живыми. Запас непрофанированной жизни, врожденной, природной и горячей, делает их такими. Их теплокровие - залог их выживания. Кипучая и неубиваемая жизнестойкость ведет этих неудачниц вперед, помогая выбираться из передряг, любить и растить детей, как умеют. И это бурное, взахлеб заливающее желание жить, эта звериная, инстинктивная витальность - передаются и зрителю.
Сумасшедший, несгибаемый оптимизм и сила к преодолению всех тягостей судьбы просвечивают весь фильм, создавая такую тактильную, мощную и чувственную картину жизни, доподлинной, отчаянной и открытой - что ее можно попробовать на вкус: лизнуть как мороженое, ощутить ее ветер и пожар. Это и есть картина вечного детства: чистого и незамутненного праздника чувств, без обязательств и долга, просто по праву жизни. Даже если в конце концов приходится, прощаясь с детскими мечтами, совершать побег: в иллюзию счастья, замок нормальности, механических аттракционов и красивых декораций, блестящий волнующий Disney World.И именно вера в ценность любой жизни, глубокий гуманизм и внимание к человеку по праву человеческого - самое замечательное в творчестве Шона Бейкера и самый главный, практически толстовский, урок, который он нам дает. Его голос, кажется, звучит в фигуре мудрого и доброго управляющего мотеля, героя Уиллема Дефо, единственного «большого» актера фильма среди непрофессиональных - подчеркивая тем самым долю отстранения, условной морали: да, человека нужно направлять, нужно ругать, но так же человека нужно и прощать. Человеку нужно давать право на ошибку - и шанс на исправление. Человека нужно любить, даже если он оступился. Любовь рождает любовь; свет порождает свет. Даже в радиоактивно-красочном мраке.
Открытие Канн-2017, один из самых ярких, согласно критике и буквально, фильмов прошлого года, «Проект Флорида» способен вызвать диаметрально противоположные мнения: от брезгливого осуждения затронутых в нем тем - до чистого восторга от того, что кроется в их просветах. В «Проекте Флорида», снятом уже на 35 мм пленку и более художественно зрелом, Бэйкер обращается к знакомым приемам и темам на новый лад. Леденцово - красочный, жизнерадостный техниколор, ядовито оттеняющий «жизнь на обочине»; обилие юмора, забавных историй и маленьких каждодневных приключений: переосмысление смехом невеселости положения - только теперь на первый план в этой трагикомичной картине американского дна выходят дети. Беззаботные, маленькие и дерзкие, пока не понимающие своей общественно ненормальной жизни; отверженные, но не оскорбленные - а принимающие ее такой, какая есть, с широко распахнутыми глазами, свободой сердца и радостью первого дня. Их неудачницы-мамаши, сводящие концы с концами в дешевых мотелях длительного пребывания, мыкающиеся на пособии, подрабатывающие продажей паленой парфюмерии, краденых проходок в близлежащий парк развлечений Walt Disney World, а то и проституцией, когда совсем туго - показаны режиссером реалистично и честно, но без морализаторства. И это, очевидно, многих противников фильма и выводит из себя: где показана важная социальная проблема - там, вероятно, должны присутствовать и мораль, и общественная полезность, и великодушное порицание. А порицания-то и нет.
А нет его потому, что в первую очередь для режиссера важны другие вещи - любовь и жизнь, не зависящие от форм и канонов. Парк развлечений Walt Disney World - социальная норма, придорожный мотель Magic Castle - изнанка нормы. В любом положении и по обе стороны нормы остается только одно: человеческое, врожденное право быть живым и чувствовать. Попавшие в зазеркалье американской (и любой иной) мечты не перестают от этого быть людьми. Может быть, они даже более живы, чем те, у кого все устроено - им есть за что бороться, а их радости сильнее, от того, что непритязательнее. Их любовь, вырастающая среди бедлама - может быть чище и выше, потому что ничем материальным не связана. Верх и низ меняются местами: общественно мертвые становятся человечески живыми. Запас непрофанированной жизни, врожденной, природной и горячей, делает их такими. Их теплокровие - залог их выживания. Кипучая и неубиваемая жизнестойкость ведет этих неудачниц вперед, помогая выбираться из передряг, любить и растить детей, как умеют. И это бурное, взахлеб заливающее желание жить, эта звериная, инстинктивная витальность - передаются и зрителю.
Сумасшедший, несгибаемый оптимизм и сила к преодолению всех тягостей судьбы просвечивают весь фильм, создавая такую тактильную, мощную и чувственную картину жизни, доподлинной, отчаянной и открытой - что ее можно попробовать на вкус: лизнуть как мороженое, ощутить ее ветер и пожар. Это и есть картина вечного детства: чистого и незамутненного праздника чувств, без обязательств и долга, просто по праву жизни. Даже если в конце концов приходится, прощаясь с детскими мечтами, совершать побег: в иллюзию счастья, замок нормальности, механических аттракционов и красивых декораций, блестящий волнующий Disney World.И именно вера в ценность любой жизни, глубокий гуманизм и внимание к человеку по праву человеческого - самое замечательное в творчестве Шона Бейкера и самый главный, практически толстовский, урок, который он нам дает. Его голос, кажется, звучит в фигуре мудрого и доброго управляющего мотеля, героя Уиллема Дефо, единственного «большого» актера фильма среди непрофессиональных - подчеркивая тем самым долю отстранения, условной морали: да, человека нужно направлять, нужно ругать, но так же человека нужно и прощать. Человеку нужно давать право на ошибку - и шанс на исправление. Человека нужно любить, даже если он оступился. Любовь рождает любовь; свет порождает свет. Даже в радиоактивно-красочном мраке.
Authorization by email