Эксклюзивное интервью с Алексеем Пимановым
В преддверии Санкт-Петербургского форума «Кино-Экспо» Киноафише удалось пообщаться с режиссером, продюсером и сценаристом Алексеем Пимановым. Об исторической правде в документалистике, сложности художественной работы с жизненным материалом, точке зрения нашего собеседника на сегодняшнее телевидение и многом другом – в этом интервью.
Ваша программа «Человек и закон» долгие годы выходит на телевидении. Как вы сами оцениваете эффективность работы в отношении аудитории? Стали ли наши люди лучше разбираться в общественно-политических вопросах, в правовых?
Что значит «эффективность работы» в отношении аудитории? (Смеется). Во-первых, сами люди стали гораздо мобильнее и просвещеннее. И любопытнее в том, что касается вопросов своей безопасности, личной собственности, финансов. Видимо, это главный и единственный плюс пресловутого общества потребления. Да и возможностей сейчас – узнать, получить и перепроверить информацию – гораздо больше. Хотите для сравнения один очень показательный пример? Раньше на телевидении была единственная правовая программа – это как раз «Человек и закон». Со всей страны в адрес редакции письма шли мешками. Чтобы утолить информационный голод, Гостелерадио обращалось за помощью к экспертам (как бы мы сейчас их назвали) – кандидатам и докторам юридических наук, которые подробнейшим образом отвечали на каждое письмо: куда идти, что делать, как отстоять свои права, справедливо ли вынесено судебное решение. За каждый ответ они получали согласно официальным расценкам – рубль пятьдесят копеек. К слову – существенная прибавка к зарплате. Сегодня ситуация изменилась в корне. А корреспондентам, чтобы подготовить сюжет к эфиру, самим нужно быть чуть ли не докторами наук – настолько юридически запутанными бывают ситуации, в которых приходится разбираться. В общем и целом– всё, как и прежде: информируем, просвещаем, ну и в какой-то степени развлекаем...
На ваш взгляд, есть ли на сегодняшнем телевидении проекты, способные конкурировать с «Человеком и законом» – то есть показывать правду, не уходя в запугивание зрителя «черной» реальностью?
Послушайте, «чёрная» реальность и запугивание зрителей –это, скорее, к некоторым фильмам и сериалам, от которых кровь стынет в жилах... Вурдалаки, то бишь вампиры, оборотни всех мастей, разнокалиберные призраки, обладающие сверхъестественными способностями, – тут и «Фауст» Гёте отдыхает, и «Вий» Гоголя, и «Сумерки» с «Гарри Поттером» впридачу...Порой сценаристы такого накрутят, что наша суровая реальность им и в подмётки не годится... Показывать правду корректно, чтобы не «кошмарить» народ, действительно, не всегда просто. Но мы стараемся. Наберусь наглости и скажу: «Конкурентов у нас нет».
Хотелось бы перейти к историческим фильмам и документалистике. В своих картинах Вы часто обращались к теме минувшего. Как вы считаете, необходимо ли, чтобы после каких-либо исторических событий прошло время, и, как следствие, произошла определённая рефлексия, чтобы эти события можно было спокойно оценить?
Очевидно, что так было бы лучше. Для всех. И для самой Истории в первую голову. Но это – безнадёжная утопия. Если кто читал «11/22/63» Стивена Кинга... Герой книги получает уникальную возможность оказаться в прошлом и кардинально изменить ход истории (речь идёт об убийстве американского президента Джона Кеннеди). Но только потом выясняется, что лучше было не будить лихо...
Один из Ваших новых фильмов «Танкист» посвящен подвигу героя Великой Отечественной войны. Можно ли считать эту картину проявлением Вашей патриотической позиции?
«Танкист» – это удивительная история времен Великой Отечественной войны, основанная на реальных событиях. В основе сюжета подвиг экипажа лейтенанта Коновалова, который после поломки танка окопался на безымянной высоте, принял бой с 55-ю танками немцев, уничтожив 18 из них. Сначала снимать эту военнуюленту я планировал сам, но в связи с огромной занятостью на фильме «Крым» было принято решение пригласить для работы над «Танкистом» режиссера Константина Максимова, работавшего над многосерийным фильмом «Назарова» и другими заметными проектами. Что же касается патриотической позиции... Никогда не делил коллег на патриотов и антипатриотов. Есть талантливые, есть бездари. На этом тему закрываю.
Как обстоят дела с документальным кино сегодня в России? Ежегодно проводятся целые фестивали, однако насколько сложно сейчас автору снять свою оригинальную – не заказную картину? И есть ли шанс у таких фильмов дойти до массового зрителя?
Что значит «оригинальная, но не заказная»? Или дело в некоей ангажированности? Но ведь и здесь требуется выдумка с оригинальностью, да ещё в квадрате!.. Шутка. Самая большая проблема сегодня –это креатив. Не люблю иностранных слов, которые с бешеной скоростью заполняют наше жизненное пространство, при этом не добавляя сути ни на йоту... Увидеть события под неожиданным углом зрения –для этого особый талант нужен. Уловить настроения, которые витают в воздухе (а, может, ещё и не витают вовсе) – тоже. Выразить это художественным языком –тем более. Картина всегда найдёт своего зрителя, если сделана профессионально, искренне и от чистого сердца. Если в ней есть нерв. Если она про нашу реальную, а не придуманную жизнь.
Очень часто авторы заявляют, что их картина основана на реальных событиях – и при просмотре, тем не менее, становится очевидно, что факты интерпретированы очень вольно, что присутствует большая доля художественного вымысла. Понятно, что о чистом жанре здесь говорить не приходится, однако, по вашему мнению, это уловка для привлечения внимания или все-таки здоровая попытка создавать проекты на стыке художественного и документального?
Как говаривал ещё Вольтер аж в 18 веке, «все жанры хороши, кроме скучного»... Удивлять зрителя становится труднее... Например, сегодня особой популярностью пользуются книги «нон-фикшн». Когда о событиях недавнего прошлого рассказывается от лица вольных или невольных его участников. Отличительная черта – минимум вымысла (это же,как-никак, литература), но при этом максимум информации из первых рук. На телевидении тоже есть свой особый жанр, документальная драма. Когда по каким-то причинам снять традиционное документальное кино нельзя. Или, учитывая обилие источников информации, просто стыдно работать в духе минимализма. Давайте договоримся: «только реальные события» – это документальное кино, «основано на реальных событиях» –это художественное кино, со всеми вытекающими последствиями.
Если говорить о вашей картине «Крым» – чем являются в данном случае крымские события: фоном для истории любви главных героев или чем-то бОльшим, самостоятельным? И, насколько мне известно, Минобороны оказывает поддержку этому фильму – не мешает ли эта поддержка творческой работе над проектом?
С моей стороны было бы крайне самонадеянным называть исторические события такого масштаба каким-то там фоном. Всё гораздо тоньше, глубже, острее. Это и есть сама жизнь. Наша с вами... Поэтому и актеры, скорее, и не актеры вовсе, если вы меня понимаете... И режиссёрская сверхзадача приобретает совсем другое звучание. С одной стороны, кто знает, если бы не Крымская весна, как сложилась бы общая судьба героев фильма и наша с вами? С другой, это и повод для зрителей испытать себя «на слабо», задуматься: «А как бы поступил я, оказавшись в водовороте недавних событий?»
Что касается поддержки со стороны Минобороны, одно другому не мешает. Даже наоборот. Тем более что это, прежде всего, неоценимая помощь. Воссоздать операцию Крымской весны–не шутки. Хочется быть максимально достоверными.
В своих интервью вы говорили, что кинематографисты избегают такой масштабной темы, как крымская весна, так как здесь сложно не уйти в обвинения одной или другой стороны. Как думаете, вам это удалось?
Надеюсь... Крымская весна для многих, по-прежнему, как открытая рана. Американские политтехнологи резалипо-живому, не церемонясь... К тому же за 20 лет на Украине выросло поколение, которое сознательно учили ненавидеть. Поэтому каждое слово должно быть –не один и даже не два раза–взвешено и тщательно продумано. И дело не в лакировке действительности. Правду тоже ведь по-разному можно рассказать. Просто любой неверный шаг может увеличить и без того немаленькую пропасть...
Если говорить о документальном жанре – насколько возможно рассказывать, допустим, о нынешних общественных или политических событиях максимально взвешенно? Умеет ли сегодняшняя документалистика быть беспристрастной?
Рассказывать максимально взвешенно о том, что происходит здесь и сейчас, крайне сложно. Да и потом... Бесспорных авторитетов ныне почти совсем не осталось. «Люди мельчают, и мельчают всё больше. Это, к слову, не я – Чехов заметил... В последние лет 20 у нас вообще делалась ставка на личное мнение. На журналистскую позицию. Независимую. Иногда независимую даже от морали. И когда мы, сидя перед экранами, осмысливаем так называемое «чужое видение», мы не всегда знаем, а чаще и не знаем вообще, чем автор этого документального кино дышит, насколько он честен перед собой, в отборе и интерпретации фактов... Документалистика сегодня, на мой взгляд, больше эпатажна и скандальна, чем беспристрастна. Но таково время...
Беседовала Александра Подольникова
